Художник творил, его работа по созданию очередного шедевра было доступна для глаз любого любопытствующего.
Правда, холст на мольберте был еще пока белоснежно чист, девственно чист. Художник мешал краски для самого первого созидательного мазка на холсте.
Я стоял у за его спиной, и наблюдал за его работой.
Розовая, зеленая, голубая, … Кисть быстрее замелькала передо мною, и я перестал отмечать те краски на палитре, которые он отмечал кистью.
Наконец он нашел, по его мнению, нужный для начала творения колер. В руке появилась другая кисть. Он окунул ее кончиком в приготовленную им ранее краску, задумчиво, но внимательно посмотрел на кончик кисти с краской в лучах солнечного света. Плавно, с акцентом на важность мгновения нанес на холст первый мазок. Я присмотрелся,интересно все-таки. Художник перемешивал краски во второй раз. А я внимательно разглядывал первый мазок художника. Следует резкий взмах кистью, и рядом ложится второй мазок. Я их сравнил.
Не выдержал, спросил.
— Извините дилетанта, а нельзя было применить просто черную краску, или, извините, возможно не силен я в тонкостях оттенков, добавить в черную чего-нибудь?
— Как так можно! Мужчина! Эх! А ну Вас! – отмахнулся тот от дилетанта.
Художник, снова мешая краски, по-моему, добивался получения истинно красного колера.
— Да, что там говорить. Художник! Мастер! Гениально! Шедевр!
Это кто-то оценил так работу творящего художника, стоящий у меня сбоку.
«Дипломат!» — подумал я про оценщика и отошел от мольберта. Я не художник и не знаток. Мужчиной меня назвали сегодня, а что, для меня комплимент. Разве нет?
Очень интересная картина.